Предлагаем Вашему вниманию девятую статью рубрики «Новый взгляд». Здесь в свободном доступе мы размещаем статьи молодых российских исследователей о Франции.
Девятый выпуск подготовил Евгений Александрович Осипов — кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института всеобщей истории (ИВИ) РАН.
Приглашаем молодых исследователей (аспирантов, соискателей, младших научных сотрудников), занимающихся политическими, экономическими, социологическими, региональными или культурологическими проблемами Франции, связаться с нами по адресу: daria.frantz@ccifr.ru (просим приложить краткую справку о себе и примеры опубликованных статей).
Ислам во Франции. Пройдена ли точка невозврата?
Летом 2022 г. в Белграде я случайным образом встретил французскую пару, которая собиралась в скором времени переезжать из Франции в Сербию из-за роста числа мусульман во Франции, а также из-за того, что процесс, по их мнению, необратим. Неоднократно я разговаривал на эту тему и с французскими интеллектуалами, представителями ведущих университетов, многие из них говорили, что не представляют себе выхода из сложившейся ситуации. Так пройдена ли действительно точка невозврата?
По исламскому вопросу существует огромное количество мифов, искажающих реальную картину. Так, мусульман во Франции около 6 млн (8% от всего населения), хотя сами французы (включая французских мусульман) уверены, что гораздо больше. Более половины французских мусульман либо никогда не читали Коран, либо делают это крайне редко (концевая сноска 1). Согласно проведенному в 2016 г. парижским Институтом Монтеня исследованию, 15% из тех, у кого родители являются мусульманами, не считают себя таковыми, и наоборот, процент французских мусульман, у кого ни один из родителей не исповедует ислам, — 7,5% (концевая сноска 2). Таким образом, темпы исламизации Франции на самом деле сильно завышены в общественном сознании.
Однако есть и другие цифры. Мусульман во Франции по-прежнему меньше, чем католиков (католиков около 33 млн), но при этом ислам — самая практикуемая религия современной Франции. На регулярной основе в мусульманские места культа ходят больше людей (2,5 млн), чем в христианские (1,35 млн) (концевая сноска 3). 75% французских мусульман являются гражданами страны, а 51% из них родились во Франции (концевая сноска 4). Две трети французских мусульман живут вовсе не в пригородах крупных городов. Иными словами, уже давно существует не ислам во Франции, а французский ислам, причем именно как неотъемлемая часть французской жизни. Аргументы «про чужой монастырь, в который не ходят со своим уставом», на самом деле неактуальны, исламский вопрос во Франции является внутренним, а для большинства французских мусульман Франция — не временное пристанище, а родной дом.
Долгие годы во Франции, особенно в интеллектуальной среде, проблемы пригородов французских городов, рост религиозного радикализма среди арабской молодежи объяснялись скорее социально-экономическими факторами (высокий уровень безработицы, низкое качество образования, трудные условия жизни). Соответствующий подход применялся и при разработке решений по выходу из сложившейся ситуации: в основном они сводились к дополнительному финансированию трудных пригородов. Религиозный фактор, особенно роль фундаменталистских течений, при этом не рассматривался в качестве основного. Таким образом, в научных кругах предпочитали говорить не о «радикализации ислама» в стране, а об «исламизации радикализма», не связанной напрямую с религиозным фактором.
Вместе с тем за последние несколько лет целый ряд серьезных научных французских институтов опубликовал работы о роли ислама во Франции. Новый вектор в исследованиях появился в связи с чередой терактов, совершенных в стране в 2015-2016 гг., и с появлением «Исламского государства»* (ИГ* — запрещенная в РФ организация), на стороне которого сражалось большое количество джихадистов с французскими паспортами (из Франции в Сирию в 2012-2018 гг. приехало около 2 тыс. джихадистов, это наибольшее число среди всех европейских стран) (концевая сноска 5). Эти работы показывают, что подходить к вопросу религиозной радикализации молодежи преимущественно с социально-экономической платформы нельзя, поскольку французский ислам давно стал реальностью, а влияние радикальных, фундаменталистских организаций на французское общество постоянно возрастает.
Так, 20% старшеклассников-мусульман считают возможным в определенных случаях «с оружием в руках сражаться за свою веру», тогда как среди школьников христианского вероисповедания таких всего 9%. Среди старшеклассников-мусульман расстрел журналистов «Шарли Эбдо» не осуждают полностью (не поддерживают, но высказывают аргументы, частично снимающие вину с террористов) 45% опрошенных (среди всех опрошенных в независимости от вероисповедания — 24%), а теракты ноября 2015 г. — 24% (среди всех опрошенных — 13%) (концевая сноска 6). В 2020 г. вышли две книги, ставшие настоящими бестселлерами французского книжного рынка: «Территории, захваченные исламизмом» (концевая сноска 7) под редакцией Бернара Ружье и «Французский джихадизм. Кварталы. Сирия. Тюрьмы» (концевая сноска 8) Юго Мишерона. В книгах показана прямая зависимость между радикализацией части мусульманского населения Европы и деятельностью исламистов, а не сложной социально-экономической обстановкой в конкретных районах.
Важным явлением для французского ислама, особенно для его радикализации, является рост популярности салафизма — «ультраконсервативного» варианта ислама. Иногда даже говорят о «салафитской революции», которая на рубеже 1980-1990-х годов началась в мусульманских странах и затем перекинулась на Западную Европу. Одной из причин распространения салафизма стали упрощение и некоторая унификация ислама в мусульманских странах, происшедшие вследствие урбанизации и глубоких экономических трансформаций в мусульманских обществах. Подобные изменения были выгодны прежде всего фундаменталистским течениям.
Распространение салафизма в Европе ускорилось после 11 сентября 2001 г. По словам Мишерона, «атака на башни-близнецы в Нью-Йорке представляет собой поворотный момент, начиная с которого речи радикальных проповедников будут находить гораздо более сильный отклик среди мусульманской молодежи Франции» (концевая сноска 9). Подлинный же успех салафизма во Франции начинается в 2005 г., когда фундаменталисты приняли активное участие в организации массовых беспорядков в пригородах крупных французских городов. Помимо самих беспорядков важно то, что в этот период произошло перераспределение ролей внутри радикального ислама. В самый разгар беспорядков Союз мусульманских организаций Франции, близкий к «Братьям-мусульманам»* (запрещенная в РФ ассоциация), выпустил фетву о запрете городского насилия и сожжения автомобилей. На следующий день вместо прекращения беспорядков было сожжено рекордное количество машин. Происшедшее означало потерю влияния в пригородах давно обвиняемых в связях с государственной властью «Братьев-мусульман»* и резкий рост популярности гораздо более радикального салафизма. Тогда же, в 2005 г., состоялся и первый скандал с карикатурами на пророка Мухаммеда, напечатанными в датской газете «Юлландс-Постен». Изначально сама публикация карикатур прошла незамеченной в мусульманском мире, однако салафитские организации добились того, чтобы о факте карикатур узнали по всему миру, и в итоге разразился скандал. Салафитская кампания против карикатур преследовала две основные цели: доказать несовместимость ислама с европейскими представлениями о свободе слова, а также спровоцировать международную кампанию солидарности в мусульманском мире с целью дальнейшего продвижения салафизма на Ближнем Востоке и в Европе, что в итоге и было достигнуто.
С течением времени произошла «банализация салафизма», который из маргинального ультрарадикального течения превратился в одно из самых популярных направлений ислама во Франции и в Европе в целом, и стал совместим с другими радикальными течениями.
Много ли во Франции радикальных мусульман? Речь идет не о потенциальном терроризме, что является крайней и очень редкой формой выражения радикализма, а в целом о распространении радикальных религиозных течений. Уже упоминавшееся исследование Института Монтеня от 2016 г. показывает, что среди всех французских мусульман около 28% (концевая сноска 10) являются приверженцами радикальных религиозных или религиозно-политических воззрений. Цифра в 28% противоречива, как и все, что связано с религиозным радикализмом. Она означает, что в стране на постоянной основе проживают 1,5 млн человек, чьи взгляды очень далеки от республиканских норм и ценностей. Так, бóльшая часть из них считает, что шариат имеет приоритет над законами Республики. Однако она означает и то, что подавляющее большинство французских мусульман не являются радикалами и не испытывают проблем с интеграцией во французское общество, и это главный вывод, который можно сделать по исламскому вопросу во Франции.
Именно умеренные мусульмане находятся в центре развивающегося кризиса национальной и религиозной идентичности во Франции. Успех или провал государственной политики в этом вопросе сегодня зависит не от совершенствования методов борьбы с нелегальной иммиграцией, а от того, каких взглядов будут придерживаться французские мусульмане. Будут ли они по-прежнему умеренными, для которых ислам, как и для их родителей, является частью бытовой культуры, а религиозность проявляется в основном в посещении мусульманских мест культа, или же продолжится постепенная радикализация мусульманского населения, наблюдаемая уже на протяжении нескольких поколений. Умеренный ислам во Франции давно находится под двойным давлением. С одной стороны, постоянные призывы к борьбе с коммунитаризмом и исламизацией общества, которые влияют на всех мусульман Франции. С другой стороны, радикальные исламистские течения, призывающие как раз построить этот самый исламский коммунитаризм в Европе и обвиняющие умеренных в предательстве истинного ислама.
Государственная политика, таким образом, должна строиться на признании и осознании того факта, что ислам – неотъемлемая составляющая современной Франции, а главная цель этой политики должна состоять в выстраивании отношений с умеренным французским исламом и его защите от радикальных течений.
Важно, что за последние несколько лет в Пятой республике предприняты шаги, которые в перспективе могут положительно сказаться на развитии ситуации. Так, в феврале 2020 г. Э. Макрон выделил Французский совет мусульманского культа в качестве главной мусульманской организации Франции, с которой власть собирается выстраивать диалог. Подобный выбор выглядит вполне логично. Созданный в 2003 г. по инициативе Николя Саркози, Французский совет мусульманского культа является самой известной мусульманской организацией в стране. С самого начала своего президентства Макрон последовательно подчеркивает, что именно она должна стать основным партнером государства в диалоге с мусульманским сообществом Франции. Неслучайно в 2017 г. на заседании Французского совета мусульманского культа Макрон изложил свою дорожную карту по исламскому вопросу, главный смысл которой заключается как раз в борьбе с религиозным радикализмом и создании системы подготовки имамов на территории Франции. Представляется, что последовательная поддержка Французского совета мусульманского культа должна привести к совершенствованию организационной структуры французского ислама. Однако путь этот будет не простым. Достаточно сказать, что всего 1/3 французских мусульман знают про существование Французского совета мусульманского культа и только 9% из них считают себя его частью (концевая сноска 11).
Также отметим, что в последние несколько лет началась реализация на практике еще двух давно обсуждаемых инициатив: кратное увеличение количества классов в начальной школе в проблемных районах (соответственно, сокращение количества учеников в каждом классе, что облегчает работу учителя) и обязательное посещение детьми детского сада с 3 лет (что должно облегчить интеграцию детей-мигрантов).
Таким образом, если говорить об исключении влияния ислама на французскую жизнь, то точка невозврата, действительно, давно пройдена. Однако, интеграция ислама во французское общество в качестве одной из основных мировоззренческих форм и культур по-прежнему не только возможна, но и является одной из основных задач Пятой республики. Для успешного ее решения необходима подлинная институционализация французского ислама в качестве государственной политики, а также серьезная борьба с радикальными религиозными течениями и иностранным финансированием французских исламских организаций и мест культа.
* Исламистская ассоциация «Братья-мусульмане» и организация «Исламское государство» (ИГ) запрещены в РФ.
Ссылки:
1) La France en chiffres, Paris, 2015, p. 238.
2) Karoui el H. L’Islam, une religion française. Paris, 2018, p. 26-27.
3) Karoui el H. L’Islam, une religion française, p. 25, 48.
4) Ibid. P. 28.
5) Micheron H. Le Jihadisme français. Quartiers. Syrie. Prisons. Paris, 2020. P. 15.
6) La tentation radicale. Enquête auprès des lycéens / Sous la direction de О. Galland, А. Muxel. Paris, 2018. P. 188.
7) Les territoires conquis de l’islamisme / Sous la direction de Bernard Rougier. Paris, 2020.
8) Micheron H. Le Jihadisme français. Quartiers. Syrie. Prisons. Paris, 2020.
9) Ibid. P. 69.
10) Karoui el H. La fabrique de l’islamisme. Institut Montaigne. Rapport. Septembre 2018. Paris, 2018, P. 428.
11) Karoui el H. L’Islam, une religion française, p. 238.
____________________________________________________________________________________________________
Фото Freepik.
Fr
